Когда мне было лет четырнадцать, я заболел пневмонией в тяжелой форме. Болезнь затянулась. То казалось, что благодаря стараниям врачей дела шли на поправку, то следовало ухудшение. Эти перепады измотали мой организм до предела. Очередная "поправка" случилась как раз перед Новым годом, и родители договорились с врачами, что возьмут меня на праздники домой - благо моя мать сама могла делать мне уколы (когда-то училась на медсестру).

   Весь день 31 декабря я наслаждался домашним уютом, предпраздничной суетой, принимал подарки, разговаривал с друзьями, которые, прослышав о моем приезде, пришли меня проведать.

   Может быть, от этих впечатлений, нахлынувших после долгой тишины больничной палаты, мне стало хуже. Однако я не стал тревожить родителей в новогодний праздник, сказал, что устал, буду спать. Родители пожелали мне спокойной ночи, потушили свет и закрыли дверь. За стеной приглушенно работал телевизор, я даже различал песни.

   Однако вскоре мне стало совсем плохо. Я хотел позвать родителей, но не смог. Все закружилось у меня перед глазами. Это было странно - свет был потушен, а я ясно различал все, что находилось вокруг. Причем впечатление было такое, что кружатся не вещи вокруг меня, а кровать, на которой я лежу. Через некоторое время я вдруг очутился под самым потолком и увидел себя сверху. Мое тело лежало на кровати, глаза были закрыты, а кровать вращалась по часовой стрелке. Это меня очень напугало, и я двинулся в сторону родительской комнаты за помощью. Дверь мне открывать не пришлось, я легко прошел сквозь стену. Родители мирно смотрели телевизор, и это меня как-то успокоило. Я даже помню, что показывали по телевизору - выступление ансамбля "Самоцветы", он был очень популярен в то время. Я его тоже любил и даже немного послушал песню. Потом таким же необычным образом вернулся в свою комнату. Кровать моя уже была недвижима, а я лежал на ней с закрытыми глазами.

   Я приблизился к кровати и стал внимательно рассматривать свое лицо. Помню, что внешность моя мне очень не понравилась - был очень худой, бледный, нос длинный, а волосы торчали, как метелки. Я даже расстроился, потому что мне казалось, что я значительно красивее.

   И тут я увидел в углу своего деда, который умер, когда я был еще совсем маленьким. Но я как-то сразу его узнал. Дед был в белой одежде, что-то вроде балахона. Он улыбался и смотрел на меня по-доброму.

   Потом помню, что дед показал мне в угол комнаты, и я там увидел что-то вроде телевизора - то есть собственно телевизора не было, а просто шли кадры. В этих кадрах я узнал себя. Это были сцены из моей жизни. Хорошие и плохие поступки, даже те, о которых никто не знал. Помню, что когда в "телевизоре" показывали что-то хорошее, я очень гордился и показывал деду - вот посмотри, это я, я! Дед улыбался. А когда показывали кадр, за который мне было стыдно, я махал руками и отказывался от него - это не я, не я!

   Потом кадрики пошли в обратную сторону, очень быстро, пролетели в один миг. Дед махнул рукой в направлении глухой, без окон, стены. Я увидел глубокое прозрачное пространство, заполненное громадными, очень торжественными серебристыми облаками. Облака купались в лучезарном свете, исходящем непонятно откуда. Я понял, что это счастье - оказаться там, среди этих облаков. Я, кажется, даже сделал шаг в том направлении. Но дед неожиданно мягко, но настойчиво положил мне руку на лоб и оттолкнул.

   Я почувствовал, что у меня опять кружится голова. Я снова был на кровати, в своем теле, и кровать вращалась, но в обратную сторону. Потом остановилась.

   Когда я очнулся, то увидел, что в комнате полно народа. Все столпились возле моей постели и с тревогой вглядывались мне в лицо. Оказывается, некоторое время назад мать зашла в комнату и обнаружила, что я лежу без сознания. Отец побежал за врачами, и меня откачали.

   С того дня я стал резко выздоравливать. А о том, что было со мной той ночью, забыл, и вспомнил только недавно, тридцать лет спустя.

   К смерти я отношусь без страха. Мне кажется, что смерть - всего лишь очередной шаг в развитии. Нужно только следить, чтобы сделать шаг вперед, а не назад. А для этого, конечно, надо, чтобы кадрики в "телевизоре" были такие, чтобы можно было с гордостью сказать: "Это я, я!"

Анатолия П.

   Случилось это несколько лет назад. На некоторое время я уехала из дома. Жила с мужем на Севере. Дома оставались моя мать и брат. Однажды ночью мне приснился сон, будто по дороге идут двое - наша хорошая знакомая, которая умерла два года назад, и мужчина, живущий по соседству. Шли они еле-еле, были слабые и какие-то покорно-усталые. А мимо нашего дома проходит дорога на кладбище. Вот туда они и направлялись, будто кого-то проведать. Остановились напротив нашей калитки и ждут. Дома только я и мать. Я открыла дверь, мать выглянула из-за моего плеча, махнула рукой и сказала: "Некогда мне, дел полно". Ну, думаю, пойду я. Но мать меня не пустила. Постояли они, постояли и ушли.

   Через две недели мне снится другой сон - будто я, брат и мать находимся на палубе корабля. Ветер, шторм, волны захлестывают палубу. Я пытаюсь схватиться за канат, но он вырывается и больно бьет меня по руке. Кровь из раны хлещет рекой, заливает меня всю. Как оказалось, в это время умирал мой брат.

   Потом я поняла, что и те двое приходили в наш дом за ним. Но знакомая была мертва, почему вместе с ней был наш сосед? Я не знала, что пока я была в отъезде, этот крепкий жизнерадостный мужчина тоже умер.

   Догадалась бы я тогда, что это за предупреждение - все бы бросила и прилетела домой. Попрощаться с братом.

Наталья Р.

   В мае 1994 года моя мать перенесла инсульт. В сущности, не самый тяжелый, но левая сторона отказывалась работать. Приходилось учить ее ходить, разрабатывать левую руку, поднимать на место плечо. И, хоть все получалось достаточно неплохо, она почему-то ежедневно плакала и утверждала, что "это все".

   Но ходить и что-либо делать начала уже сама. Помогали ей и традиционной медициной, и энергетикой, и сенсорикой, и многим другим.

   Как-то в октябре, когда с матерью все было уже почти нормально, у меня возникло состояние некой прострации. В видении я оказалась на кладбище, где была похоронена бабушка. На ее могиле сидела смерть в белой одежде. У нее было очень красивое и одновременно страшное лицо, с классическими благородными чертами, очень бледное. Она что-то бормотала, и я услышала: "Одиножды один, одиножды один". Но я не могла и подумать, что какое-то предупреждение скрывается в этих цифрах.

   В руках у сидящей на могиле ничего не было. У меня это вызвало удивление, но тут же я получила на него строгое внушение: "Да коса-то мне уже не нужна, вы ведь сами все делаете. А мне теперь впору грабли брать".

   Было немного непривычно общаться и получать ответы от смерти. Но это было еще не все. Последовал стих от нее, он был о том, как сделать так, чтобы она ушла далеко-далеко и никогда никто из людей не встретился бы с ней. Стих был дивный и сильный. Мне захотелось записать его, но последовал запрет; в нем была настоящая угроза. Но не в угрозе дело, я чувствую, что просто не в моих человеческих силах было нарушить этот запрет. Прощаясь, она сказала: "Готовься!" И всё. На этом все закончилось.

   А через месяц, в ноябре, мать, выйдя из дома, попала под машину. Произошло это 1.11 в 1 час дня.

Светлана К.